"И помнить страшно, и забыть нельзя": тема депортации калмыцкого народа в российской литературе

Прошло более 70-ти лет с того времени, когда целые народы были подвергнуты тотальной насильственной депортации. В результате бесчеловечного, варварского выселения, они были сорваны с родных земель. Рвались корни, вековые межнациональные взаимосвязи, нарушался устоявшийся порядок жизни, уничтожались традиции, налаженное хозяйствование. Из общественного, а в значительной мере и из государственного обихода были исключены не только какие бы то ни было сведения о депортированных и депортациях, но и сами упоминания о высланных народах. «Забыть, забыть велят безмолвно, хотят в забвенье утопить живую боль», – писал поэт Александр Твардовский в своей поэме «По праву памяти».

Но, несмотря на запрет, появлялась литература, в которой рассказывалось о драматических фактах истории высланных народов. «Сколько сослано было наций, столько и эпосов напишут когда-нибудь – о разлуке с родной землёй и о сибирском уничтожении – так писал Александр Солженицын в «Архипелаге ГУЛАГ».

Одними из первых обратились к теме насильственного выселения народов и художественным словом рассказали о национальных репрессиях в СССР А. Солженицын, В. Гроссман, С. Липкин, О. Волков, В. Закруткин.

В новейшей российской литературе и в литературе народов России продолжают появляться произведения, развенчивающие культ Сталина, посвященные ссылке народов, подвергшихся выселению по национальному признаку:А. Григорьев, П. Дедов, В. Макаров, Л. Кошиль. Их писательское слово проникнуто болью и состраданием к невинным жертвам сталинского геноцида.

О трагических днях высылки и жизни на чужбине поведали в своих произведениях калмыцкие писатели, которые пережили высылку, видели все собственными глазами и поэтому опирались на свой личный опыт и жизненный опыт своих земляков. В их национальном сознании сохранились все психологические и нравственные аспекты пребывания в чужих краях как непрошеных гостей, да еще с ярлыком спецпереселенца.

Все, что случилось с калмыцким народом, и по сей день живет в каждом человеке кровоточащей раной, не проходящей болью и страданием.